В кабале пустого блеска
Сейчас не очень удобное время для политической сатиры. Но театр – такое место, в котором она проявляется, быть может, даже ярче, чем в публицистике. В относительно спокойное время театр едва ли не забывает о своей важной роли – образно, хлестко высказаться об изъянах современности. Но в дни, когда страна балансирует на грани, вдруг вспыхивает что-то такое – и в антракте холлы гудят от разговоров о смелости труппы, о явных параллелях с происходящим в жизни. Таким памфлетом стал в новом сезоне спектакль «Кабала святош» по одноименной пьесе Михаила Булгакова.
Главный герой спектакля – гениальный комедиограф Жан-Батист Мольер, которому выпало творить в эпоху «короля-солнца» Людовика XIV. Но при всем его покровительстве изящным искусствам драматургу приходилось несладко. Ради своего любимого детища – комедии «Тартюф» – он вынужден поступиться собственным достоинством. Ситуация осложняется тем, что Мольер страстно влюблен в молодую актрису, сестру своей любовницы Мадлены Бежар. В этой любви, вероятно, таится страшный грех: не исключено, что Арманда – девушка, которую Мадлена выдает за свою сестру, – дочь Мольера. Правда ли это – загадка для самой матери, у которой по молодости одновременно было два возлюбленных. На Мольера беды обрушиваются одна за другой: его дети от Арманды – не жильцы на этом свете, супруга изменяет ему с молодым актером Захарией и уходит от мужа, а Захария доносит королю на Мольера – человека, благодаря которому он блистал на сцене. Пережив сердечный приступ, Мольер должен явиться к королю и снова пресмыкаться перед ним. Перенести все эти злоключения выпало на долю Владимира Кустарникова. Мольер в его исполнении не уподобляется льстивой королевской свите: попытки угодить «королю-солнцу» суматошны и неловки, а беседа на аудиенции неуклюжа. Ему проще сказать правду, какой бы неприятной она ни была, – например, Мадлене (Людмила Шубенкина). Вообще, этот мир театрального закулисья удивительно человечен. Мольеру предан тушильщик свечей и слуга Мольера Бутон: в исполнении Сергея Чиненова этот персонаж только с виду глуповат, неуклюж и нарочито смешон, – своими поступками он пытается не дать случиться плохому или хотя бы скрыть неприятности от своего господина. Актер Лагранж (Алексей Вольный), искренне переживая за Мольера, никому ни слова не скажет о вероятном инцесте. Даже Мадлена с ее уязвленной гордостью и ужасом от того, что Мольер женится на собственной дочери, промолчит, чтобы не разрушить их счастье. И сам Мольер – не одержимый собственной гениальностью драматург, а человек, способный на прощение – спустя время он принимает назад Захарию. Сыграть этого подлеца, предавшего Мольера дважды – он выдал его нечаянный грех королю и соблазнил его жену,- выпало Александру Лебедеву, до того исполнявшему на сцене ульяновской драмы роли «юношей бледных со взором горящим». Персонаж получился крайне неприятный.
Уютному закулисью, в котором есть все – предательство, измена, прощение, взаимная поддержка, – противостоит мир властителей. За внешним лоском нет ни искренности, ни домашней, почти семейной суеты театра. Изысканные наряды, материя «с искрой», золоченые колонны – с одной стороны, фальшь, манерность, неискренность – с другой. Режиссер из Петрозаводска Олег Липовецкий при участии художника Владимира Королева и автора костюмов Ольги Соломко создали параллельную реальность, в которой переплелись прошлое и настоящее. Высокого худого молодого человека в строгом костюме из дорого поблескивающей ткани вряд ли кто примет за короля Франции XVII века, даже когда он накидывает сверху богато расшитый камзол и белокурый парик с длинными локонами. Виталий Злобин трактует этот образ остро гротесково – он манерно говорит, нелепо двигается, а порой откровенно паясничает. Неслучайно в театре Станиславского и Немировича-Данченко в 1936 году этим сценам придали конкретно-исторический колорит – чтобы избежать нежелательных параллелей с современностью. Позднее в других театрах королевская свита носила френчи сталинских времен – ведь Булгаков при на- писании пьесы под Людовиком XIV подразумевал Иосифа Виссарионовича. Липовецкий вывел в этой роли главу государства, которого окружает лицемерная, лживая свита, ищущая личной выгоды от соседства с королем-солнцем. Нотку откровенной площадной сатирыс «запиканной» бранью вносит персонаж Юрия Гогонина, которому поручено выругать дворянина, играющего краплеными картами. Гогонину отведена любопытная роль – он то королевский слуга, то кто-то из труппы Мольера, то технический работник собственно Ульяновского драмтеатра.
В королевской свите особенно выразителен дуэлянт и волокита маркиз д’Орсиньи: сказывается артистическое обаяние Максима Копылова, который одинаково хорош в любых ролях – лирических, комических, трагических. Его черное одеяние и коварная натура, впрочем, не так страшны, как красная епископская сутана. Епископ Шаррон (Виктор Чукин) и его приспешники-монахи – та самая кабала, которая перекрывает творцу Мольеру все пути к творчеству. Отношение режиссера к происходящему очевидно: и смешно, и страшно наблюдать, с каким упоением эти святоши собирают по инструкции кресло для пыток, а затем приступают к пыткам. Наблюдая это отвратительное действо, и не захочешь, а вспомнишь недавнюю историю со спектаклем Новороссийского оперного театра «Тангейзер»: оперу из-за вмешательства церкви публика так и не увидела, а директор театра Борис Мездрич был уволен.
Самое страшное, что кабала святош сотворила с самим Мольером. «Всю жизнь я ему лизал шпоры и думал только одно: не раздави, – говорит сам Мольер, – Я, быть может, мало ползал? Ваше величество, где же вы найдете такого другого блюдолиза, как Мольер?» Спектакль показывает, что эта модель взаимоотношений власти и художника как сложилась в незапамятные времена, так и продолжает существовать. Неким намеком на то, что сие действо – лишь суета сует и фарс, служит сооружение, на котором восседает барабанщик рок- группы (Алексей Гущин). Он – свидетель всех интимных ситуаций и тайных собраний, который то отмечает громким ударом острые моменты, то убаюкивает короля нежной колыбельной, так или иначе комментируя происходящее звуками ударной установки.
P.S. Если вам нравится становиться соучастником театрального представления – садитесь в партер, в первые ряды. Не исключено, что именно к вам обратится один из актеров, а вам представится возможность вставить реплику-другую в защиту Мольера.
Дата публикации: 03-09-2015 Автор: Анна Школьная
