Прерванный пролет

5 июня исполнится 30 лет со дня страшной трагедии пассажирского теплохода «Александр Суворов». Авария, произошедшая июньским вечером 1983 года, включена в список ста великих кораблекрушений мира за всю историю и до сих пор полна множества загадок и тайн. Некоторые из них корреспонденту «СК» раскрыл Сергей Корешков, с 1953 по 1989 год работавший старшим судоходным инспектором Казанского линейного участка, расследовавший ЧП и в числе первых оказавшийся на теплоходе после столкновения.

«От Центрального Комитета КПСС и Совета Министров СССР. 5 июня с. г. на Волге, вблизи г. Ульяновска, произошла авария пассажирского теплохода «Александр Суворов», повлекшая за собой человеческие жертвы. Центральный Комитет КПСС и Совет Министров СССР выражают глубокое соболезнование семьям и родственникам погибших». Из этого лаконичного сообщения, опубликованного в «Правде» 7 июня 1983 года, страна узнала о трагедии, масштабы которой еще предстояло оценить.

«Теплоход весь был в крови»

 - В тот вечер я был дома, в своей квартире на улице Хрустальной, – вспоминает Сергей Корешков. Те часы он до сих пор помнит до мельчайших подробностей: – Примерно в 23.00 раздался звонок – диспетчер речного порта Нина Вьюшкина быстро проговорила: «Приезжайте! У моста что-то серьезное с «Александром Суворовым». Упали несколько железнодорожных вагонов». Я тут же позвонил начальнику порта Ивану Семичастнову и прыгнул в свой «Запорожец».

Спустившись вниз, мы обезумели: у берега – множество машин с проблесковыми маячками, на воде у моста – суда и лодки. В нескольких сотнях метров от моста вверх по течению на якоре стоял «Александр Суворов» без верхней палубы. На патрульном катере мы отправились к теплоходу.

Поднявшись на борт, я пришел в ужас – вся палуба была буквально залита кровью, всюду лежали фрагменты тел, вывороченные внутренности… То, что произошло за несколько минут до трагедии, посекундно в течение нескольких месяцев восстанавливали судоходные инспекторы совместно с сотрудниками прокуратуры и КГБ.

Теплоход «Александр Суворов» – роскошный лайнер, флагман Волго-Донского пароходства – следовал из Ростова-на-Дону в Москву. Помимо 330 пассажиров, на борту находились 50 членов экипажа и 35 человек обслуживающего персонала. Были и нигде не учтенные пассажиры – это родственники и знакомые членов экипажа, которым нужно было в столицу.

Все – наверх

 Вечер был веселым. Во время ужина по громкой связи поздравили повариху с днем рождения. В ресторане раздались аплодисменты: на «Суворове» была отменная кухня. Потом объявили аукцион. Поэтому все сразу устремились в зал на верхней палубе и не только ради аукциона.

Многим хотелось посмотреть по телевидению детектив «Возвращение «Святого Луки».

22.45. До моста – пять минут хода. Видимость хорошая, хоть и сумерки. В рубке – вахтенный штурман, он же старший помощник капитана Владимир Митенков, рядом с ним – рулевой Андрей Уваров. Капитан Владимир Клейменов отдыхал в каюте: ему предстояло вахтить ночью.

Когда «Суворову» до моста оставалось метров сто, на мост на полном ходу въехал товарный состав. Теплоход также шел на большой скорости -25 километровв час.

Все – как обычно. Кроме одного: теплоход направлялся в шестой, несудоходный, пролет моста.

Не сбавляя скорости, «Суворов» врезался в пролет.

Многие из тех, кто оставался в каютах на нижних палубах, удара даже не почувствовали – как и в случае с «Титаником», в корпусе он отозвался глухим, неясным гулом. К тому же скрежет металла заглушала музыка. Нижняя ферма пролета как бульдозером снесла ходовую рубку и всю верхнюю палубу вместе с кинозалом, до отказа набитым людьми. Позже будет установлено, что само столкновение длилось семь секунд. Удар на40 сантиметроввыгнул пролетное строение, железнодорожные пути деформировались, несколько вагонов сошли с рельсов и опрокинулись. На теплоход сверху посыпались бревна, уголь, зерно.

Ошибка рулевого

 Теплоход остановился не сразу. Инерция скорости и огромная масса протащили его под мостом и еще метров триста после. И только потом «Суворов» замер на глади реки.

Ни в тот момент, ни даже на рассвете 6 июня никто не представлял масштаба трагедии.

Утром в город прибыли член ЦК Гейдар Алиев и министр водного речного флота Леонид Багров, но даже они не знали–точного числа жертв. Изуродованные, расчлененные, раздавленные тела не поддавались учету. Кроме того, так и не удалось выяснить точное количество пассажиров. Его не знал и капитан Клейменов, который чудом остался жив.

Его нашли возле опоры моста, на дамбе. Он был в одних плавках и не понимал, как там оказался. Судя по всему, из каюты его выбросило в воду.

Сначала он рассказал, что вытащил из реки погибающего человека, после чего потерял сознание. Однако на другом допросе заявил следователю, что сознания не терял.

Но больше всего следователей интересовали первый штурман и рулевой. Почему они направили судно в шестой пролет?

- Сразу же было принято решение поднять со дна реки капитанскую рубку, – говорит Сергей Корешков. – Изначально основная версия трагедии о пьянстве членов экипажа не подтвердилась – в крови штурмана и рулевого алкоголя обнаружено не было. В момент столкновения они находились на рабочем месте. Однако за несколько минут до трагедиив рубку заходили матросы, которые позже рассказали о Митенкове, который был увлечен чтением книги. Я очень хотел найти эту книгу, но в рубке ее не оказалось. Он всерьез увлекался научной фантастикой.

Не хватало гробов

 Наутро о случившемся знал весь город. Отсутствие официальной информации порождало слухи, один другого страшнее. Рассказывали, что теплоход угнали и специально направили на мост сбежавшие из колонии рецидивисты. Другие были уверены, что в аварии виноваты пьяные члены экипажа. Была и версия, что теплоходом во время подхода к мосту вообще никто не управлял. Настоящей проблемой для милиции стали мародеры.

Спустившиеся вниз по течению люди вылавливали из реки тела погибших пассажиров теплохода и снимали с них все ценное, одежду, обувь.

За короткое время были мобилизованы все ульяновские медучреждения и предприятия, владеющие транспортом – не хватало карет «Скорой помощи», чтобы доставить пострадавших в больницы. Хирурги работали, как в полевом госпитале. У большинства пострадавших были рваные раны, оказание помощи усложняло то, то в них попадали угольная крошка и зерно, которые, окрасившись кровью, становились незаметными. В дефиците оказались гробы – их сколачивали в спешном порядке на заводах, где были запасы пиломатериалов. В город стали массово приезжать родственники пассажиров теплохода, все гостиницы были переполнены.

 Мост во тьме

 Сергей Корешков считает, что причиной катастрофы стали стечение нескольких обстоятельств и человеческая халатность.

- В момент подхода «Александра Суворова» к Ульяновску было уже темно, однако на мосту не были включены сигнальные огни. За их работу отвечают железнодорожники, и я лично неоднократно отсылал в Управление Куйбышевской железной дороги письма о том, что в районе моста фактически сложилась аварийная ситуация, но ничего не менялось. Последнее такое послание было направлено за полтора года до трагедии, – говорит он.

Теплоходу нужно было идти в третий пролет. Каждый последующий идет с понижением примерно на60 сантиметров. Так строился мост в целях экономии. К слову, за разработку его проекта инженеры Львов и Молоканов были удостоены государственных премий. Могли ли тогда предположить, как дорого обойдется эта экономия?

Проблема в том, что первые два пролета затенялись Майской горой. В сумерках их было не видно, что, вероятно, сбило ориентир рулевого.

Смутить его могла и будка путевого обходчика, установленная на шестом пролете, которая по своим очертаниям напоминала сигнальный щит, обозначающий судоходный пролет. Такой сигнал в виде ромба – своеобразный «зеленый свет» для судов, идущих вниз по Волге, и прямоугольник – для судов, по ней поднимающихся. В сумерках светлая будка могла восприниматься прямоугольником.

В суд не пригласили

 Официально жертвами катастрофы были признаны 176 человек, однако Сергей Корешков называет цифру 180 ее он указал в заключении, переданном после расследования в Генеральную прокуратуру СССР.

На проходившее в Ростове судебное разбирательство по делу о катастрофе Сергея Корешкова не пригласили, несмотря на то, что он сделал едва ли не самый большой вклад в расследование ЧП.

Дело в том, что вина железнодорожников в трагедии прослеживалась явно и Корешков об этом говорил открыто. Но министром путей сообщения тогда был Бешев – сталинский еще человек, и Гейдар Алиев всячески его прикрывал.

Суд пришел к выводу, что капитан Клейменов самоустранился от спасения пострадавших, каких-либо телесных повреждений на нем медики не обнаружили, и, поскольку он не смог обеспечить дисциплину на судне, суд приговорил его к десяти годам лишения свободы. В тюрьме Клейменов пробыл шесть лет, после чего его освободили по состоянию здоровья – он страдал гипертонией. Но на свободе он прожил недолго. Умер в 1990 году от инфаркта, до последнего мучаясь от своей причастности к тому, что произошло 5 июня 1983 года в Ульяновске.

Дата публикации: 01-06-2013 Автор: Вадим Пилюков